Исчезнувшие близнецы - Страница 93

– Боюсь, это невозможно. Учитывая обстоятельства, я не могу добровольно открыть информацию, которую защищает закон. – Сестра Мария посмотрела Лиаму в глаза. – Вы меня понимаете?

– Отлично понимаю.

– Прекрасно. Я запишу ваше имя и номер телефона и дам знать, если что-то всплывет. Прошу прощения, я на минутку – нужно проверить, когда сегодня служба.

С этими словами сестра Мария положила две карточки на стол и вышла из кабинета, прикрыв за собой дверь. Лиам быстро скопировал данные с карточек и вернул их на стол.

* * *

– Кэт, они выжили! Близнецы! Они выжили, их спасла одна женщина из гмины Доманюв, это в Польше.

– Лиам, поверить не могу! И они живы?

– Не знаю. Признаться, я еще многого не знаю, но уже продвинулся в своем расследовании. Если Эня Волчик отвезла их в сиротский приют во Вроцлаве в апреле 1943 года, тогда я знаю их фамилии.

– Не понимаю.

– Эня Волчик, ныне уже давно покойная, жила в Доманюве. Она нашла двух малышек в пшеничном поле, возле путей. Она не смогла бы их воспитать, поэтому не стала оставлять у себя. Никто в Доманюве не знает, как она с ними поступила. Я предположил, что она могла отнести их в приют, поэтому поехал в церковь Святого Креста в близлежащий городок. Во время войны сестры, конечно же, организовали здесь приют. Сохранились документы, что в апреле 1943 года они приняли двух девочек, но в карточках указано, что они разного возраста. По документам одной было три месяца, второй – пять. Таким образом, скорее всего, они хотели обмануть нацистов. Как бы там ни было, у меня есть фамилии семей, которые после войны удочерили малышек, и их адреса.

– Как тебе удалось их раздобыть? Агентства по усыновлению не разглашают подобную информацию.

– Все благодаря моему ирландскому обаянию.

– Я тебя умоляю! И что мы предпринимаем дальше? У нас осталось мало времени. Как насчет Мюриэль Бернштейн?

– У меня есть две семьи и два адреса. Хотя адреса указаны еще в сороковых годах, я все равно буду искать. А Мюриэль пока мне не перезвонила. Попытаюсь до нее дозвониться.

– Лена невероятно обрадуется, когда узнает о твоих находках. Как думаешь, стоит сообщить ей радостную новость, в которой мы сами пока не уверены?

– Почему не уверены? Уверены! Близнецы Каролины выжили. Их выбросили в окно движущегося поезда две отчаявшиеся женщины, но малышки выжили. Почтальон в Доманюве даже сообщил мне, что, когда девочек нашли, к пеленкам были приколоты адреса. Я еще не знаю, что стало с ними дальше, но готов поспорить, что они попали в приют, и за эту ниточку я намерен потянуть. Но, Кэт, на это нужно время. Моим сведениям уже семьдесят лет. Ты должна добиться отсрочки.

– Я уже подала ходатайство. Завтра утром слушание.

– Удачи. Я тебя люблю. Береги будущего малыша.

Глава сорок седьмая

Судья Петерсон знакомился с ходатайством, а Кэтрин с Ширли молча стояли перед судейским столом.

– Зачем вам еще шестьдесят дней? – поинтересовался он, глядя на адвоката поверх очков.

– Потому что наше расследование установило факт существования близнецов и доказательство того, что они выжили во время войны, – ответила Кэтрин. – В настоящее время наш детектив в Польше пытается выйти с ними на связь.

– А какое мне дело до этого?

– Мы собрались в этом зале, поскольку истец обвиняет Лену Вудвард в том, что она страдает маниакальной одержимостью, пытаясь разыскать двух несуществующих девочек. Но теперь мы точно знаем, что девочки существовали и в 1943 году были живы.

– Разве мне как судье, рассматривающему дело об опеке, это каким-то образом дает ответы на вопросы, указанные в иске? Мистер Вудвард утверждает, что имеет место психическое расстройство в результате старческой деменции. Он уверяет, что ответчица полностью поглощена навязчивым желанием разыскать двоих детей, реально существующих или выдуманных, и такая зацикленность свидетельствует о психическом расстройстве в силу возраста ответчицы, ведь так?

– Да, ваша честь, но подобные утверждения лишены оснований, потому что…

– Лишены оснований, миссис Локхарт? Мы сейчас обсуждаем то, что происходит в зале суда? Я имею в виду, что одна сторона представляет факты, потом другая сторона представляет свои, а потом некий судья, в данном случае я, решает, какие из представленных фактов перевесят. Я верно описал процедуру суда, миссис Локхарт?

– Но мистер Вудвард фактически полностью основывает свой иск на утверждении, что близнецы вымышленные и их никогда не существовало, чего он не сможет доказать…

– В таком случае он проиграет дело, не так ли?

– Но, Ваша честь, мне всего лишь необходимо еще шестьдесят дней, чтобы обеспечить себя доказательной базой.

Судья Петерсон поджал губы:

– Я уже устал от вас. Ходатайство отклонено.

– Могли бы вы дать две недели? Всего две недели!

– Хорошо, – раздраженно ответил Петерсон. – Две недели. И точка. Слушание назначается на девятое мая. И я отложу его только в одном случае: в случае смерти. Вашей смерти. Следующее дело.

* * *

– Прежде чем мы начнем, у меня для вас потрясающие новости. Но вам лучше присесть.

– Судья удовлетворил наше ходатайство? Отложил слушание? – спросила Лена, присаживаясь.

– Да, на две недели. Но не эти новости я хотела сообщить. Вы сегодня уже приняли сердечные капли?

Лена притворно нахмурилась:

– Я не принимаю сердечные капли! С моим сердцем и мозгами все в порядке!

– Лиам выяснил, что малышки выжили. Одна женщина из Доманюва нашла их в поле, прямо у железнодорожных путей. К подгузникам был приколот адрес Зигфрида.