Исчезнувшие близнецы - Страница 94

Лена откинулась на спинку кресла, одной рукой прикрыла глаза, второй зажала рот. И громко зарыдала. Кэтрин бросилась к ней.

– Лена, с вами все в порядке?

– Каролина была права. Она оказалась права. Ценой собственного рассудка и жизни она спасла детей. Мы выбросили их из поезда, чтобы спасти от неминуемой смерти, и она оказалась права! Они выжили. Каролина, где бы ты сейчас ни была, знай: наши малышки выжили. Слава Богу! – Лена взглянула на Кэтрин, в глазах которой тоже стояли слезы: – Спасибо вам и, конечно же, Лиаму!

– С вами все в порядке?

Она кивнула.

– Я не знаю, как это передать, но камень, который я все эти годы носила в душе, наконец-то упал. – Она покачала головой. – Вы даже представить себе не можете, каково это – думать, что вышвырнул в окно любимое дитя и оно разбилось! Если бы я знала это пятьдесят, шестьдесят лет назад, я бы… Неважно. Не имеет значения.

– Лиам считает, что девочек отнесли в приют. У него есть имена, которые им дали при удочерении. Если кто и способен отыскать их след, так это Лиам. Он уверяет, что уже есть ниточка. К сожалению, большего я пока сообщить не могу.

– Вы сказали, что они выжили, и теперь я знаю, что мы с Каролиной спасли им жизнь. Вы должны понять, что это означает. Они были детьми, которым не следовало родиться. Юденрат, друзья – все предупреждали женщин, чтобы они не беременели: нельзя было рожать детей в таком неспокойном мире. Если же они оказывались настолько опрометчивыми и безрассудными, что все-таки рожали, эти дети были обречены – обречены на голод, мучения и смерть. Вы только представьте, какие противоречивые чувства владели женщинами, которые рожали во время холокоста! Радость, чувство вины, страх, любовь… – Лена всхлипнула и вытерла слезы. – Но мы спасли наших малышек. Наши девочки выжили.

Кэтрин дождалась, пока она возьмет себя в руки.

– Вы хотите продолжить рассказ? Или перенесем его на другой день?

– Нет-нет, со мной все в порядке. Даже больше. Давайте заканчивать. Осталось совсем чуть-чуть.

– Мы с Давидом отправились в Форенвальд – большой лагерь, организованный США. Целая армия в жилом комплексе, где ранее жили рабочие концерна ИГ Фарбен. Жилье было довольно приличным, одним из самых приличных в лагерях для перемещенных лиц. Квартирки были небольшими, но с водопроводом, кухонькой и центральным отоплением.

В Форенвальде быстро открылись школы и больницы. Когда мы приехали, там уже было более четырех тысяч жителей. Организация по оказанию чрезвычайной помощи ООН снабжала людей едой, лекарствами, одеждой и занималась их обучением для получения работы.

В целом лагерь оказался вполне пригодным для проживания, но все-таки временным решением проблемы. Все семьи подали заявления на визы и ждали, когда придут эмиграционные документы. Большинство хотели бы переехать в Израиль, но в 1945 году Израиля как государства еще не было. Это была британская подмандатная территория на Ближнем Востоке. Там продолжали действовать довоенные строгие квоты Невилля Чемберлена, и арабы отчаянно сопротивлялись еврейской иммиграции. Это движение возглавил муфтий Иерусалима, Амин аль-Хуссейни, позиция которого была предельно четкой: все евреи, которые в настоящее время живут в Палестине, должны оттуда выехать. Конечно, в 1948 году, когда Израиль стал государством, ситуация изменилась.

Честно признаться, 1948 год стал значимым и для нас. В Конгрессе Соединенных Штатов был принят «Закон о перемещенных лицах», который позволял переселить в США до двухсот тысяч военных беженцев. Тем не менее иммигрировать в Штаты оказалось непросто, особенно для евреев. Нужно было найти там человека, готового поддержать тебя материально, и иметь возможность зарабатывать на жизнь. Нам повезло: брат Давида уже жил на западе Чикаго, он и дал нам денег. Мы получили визы и в 1949 году, в январе, переехали в Америку.

* * *

У Кэтрин зазвонил телефон, и она сняла трубку. Глэдис сообщила:

– Кэт, на другой линии Лиам. Он хочет поговорить с тобой, но так, чтобы Лена при этом не присутствовала.

Кэтрин встала.

– Лена, прошу меня простить, это всего на пару минут. Я должна ответить на очень важный звонок. Зовите Глэдис, если захотите кофе или еще чего-нибудь.

Закрыв дверь кабинета, она ответила на звонок мужа.

– В чем дело? Скажи, ты разыскал близнецов?

– Пока нет. Правда, одну почти нашел, но звоню я не поэтому. Я только что разговаривал с Мюриэль Бернштейн. Давай я дам послушать тебе запись разговора.

– Ты записал ваш разговор?

– Да.

– Лиам, а у тебя есть разрешение записывать разговоры?

– Ох, это как-то вылетело у меня из головы. Ты можешь просто послушать его?

– Ладно.

– Здравствуйте, это Мюриэль.

– Мюриэль, меня зовут Лиам Таггарт. Я частный детектив, меня наняла Лена Шейнман.

– Лена? Боже мой! Она жива? Я не видела ее со времен войны. Как она?

– С ней все хорошо. Даже более того, она жива и здорова, насколько можно быть здоровой, учитывая ее возраст. Теперь ее зовут Лена Вудвард.

– Вудвард? Она вышла замуж за Давида Вудварда?

– Да, и они счастливо прожили вместе более шестидесяти лет. Давид скончался два года назад.

– Вы и представить себе не можете, какая это радость для меня! Я бы с удовольствием встретилась с Леной. Где она живет?

– В Чикаго. От вас всего два часа лету. Я мог бы организовать вашу встречу. Вы позволите мне озвучить цель этого звонка?

– Разумеется. Чем я могу вам помочь?

– Во время войны – уверен, что вы это прекрасно помните, – Лена торжественно поклялась Каролине, что вернется и найдет ее близнецов.