Исчезнувшие близнецы - Страница 66

– Ошибаешься. Я полковник вермахта. Я остался в живых только благодаря тому, что знаю, что могу сделать, что нет. Если моя работа в подполье приближает окончание войны, спасает миллионы жизней, тогда риск оправдан. Мне очень жаль малышек, чьи шансы на выживание равны нулю, но я ничего не могу сделать. Спокойной ночи, маленькая путешественница.

Он повернулся и ушел в дом, а я осталась стоять на тротуаре.

Мюриэль с Каролиной с нетерпением ждали моего возвращения, но когда увидели выражение моего лица, Каролина расплакалась.

– Мы что-то придумаем, – пообещала я.

Все следующие дни мы обсуждали, что же делать. Несмотря на то, что фабрику закрывали, мы должны были являться на работу. Рекомендации майора Фальштайна могли сыграть решающую роль: либо тебя отправят в трудовой лагерь, либо в Освенцим. Поэтому я работала днем, Каролина по ночам, а Мюриэль сидела с близнецами.

В Цеху было жутко: всего кучка работниц, большинство из которых занимались тем, что упаковывали продукцию для транспортировки на север. Немецкие надсмотрщики уехали. Остались только майор Фальштайн и два охранника.

За два дня до объявленного закрытия майор сказал:

– Сегодня ночной смены не будет. Если вы знаете тех, кто работает в ночную смену, передайте им, что они нужны мне прямо сейчас.

Я пошла домой. Каролина играла с малышками, напевала им колыбельную. Она покачала головой.

– Я не пойду. Хочу побыть с девочками. Каждую оставшуюся минуточку.

– Но рекомендации майора Фальштайна… Ты же не хочешь, чтобы тебя вычеркнули из списка.

– Наплевать.

Разве я могла ее винить? Я вернулась на работу.

Майор Фальштайн сразу заметил, что Каролина так и не появилась.

Вечером после работы мы опять собрались вместе. У меня никаких идей не возникло. Жаль, что рядом нет Давида, он бы что-нибудь придумал. Как мне его не хватало!

– Давайте сбежим, – предложила Каролина. – Мне кажется, мы сможем выбраться за город, осталось не так много немцев. Мы найдем семью, которая спрячет нас, пока война не закончится.

– Мечтательница… – вздохнула я в ответ. – Во-первых, нам не удастся добраться до деревни, нас застрелят на выходе из города. Там до сих пор стоит охрана. Во-вторых, даже если мы и выберемся отсюда, где ты найдешь семью, готовую приютить трех евреек с двумя детьми?

– Мы должны попытаться. Может быть, они согласятся взять только малышек. Будем идти, пока кого-то не найдем. А какой у нас выбор, Лена? Отдать малышек нацистам?

– Она права, – поддержала подругу Мюриэль. – Что нам остается? Если мы сядем в эшелон с близнецами, их по прибытии сразу у нас отберут. И ты прекрасно знаешь, как с ними поступят. – Она обняла Каролину. – Не волнуйся, дорогая. Я пойду с тобой.

– Вы обе сошли с ума! – воскликнула я. – У нас есть все шансы попасть в трудовой лагерь. Будем шить одежду, переживем войну…

– Но не малышки.

Я кивнула.

– Но не малышки… – Я подошла и обняла их. – Я, должно быть, обезумела, как и вы, но можете на меня рассчитывать.

Глава тридцать вторая

– Полковник Карл Хайнц Мюллер, отличившийся в Галицийской битве в Первой мировой войне, был переведен в Хшанув в Верхнюю Силезию в 1941 году, – сообщил Лиам. – В 1943 году его перевели в Берлин, где он служил на Бендлерштрассе под началом генерала Фридриха Ольбрихта. Тогда же его представили подполковнику Клаусу Шенку фон Штауффенбергу. И Ольбрихт, и Штауффенберг были членами группы заговорщиков.

– Откуда мне знакома фамилия Штауффенберг? – спросила Кэтрин.

– Из истории о покушении на Гитлера в бункере.

– Точно. Неудавшееся покушение.

– Мюллер в действительности и сам уже несколько лет принимал участие в немецком Сопротивлении, но серьезным конспиратором он стал в 1944 году вместе с фон Штауффенбергом. Он лично присутствовал 20 июля 1944 года в ставке фюрера «Волчье логово», когда прогремел взрыв во время неудавшегося покушения на Гитлера. Фон Штауффенберга расстреляли 21 июля. Мюллера расстреляли за измену родине 1 августа.

– Значит, полковник Мюллер, который являлся членом группы немецких заговорщиков, существовал в действительности? Лена не обманывает и ничего не придумывает.

– Касательно полковника Мюллера – нет. Ее история о подполье очень правдоподобна. И о его равнодушии, когда речь зашла о том, чтобы спасти детей. Мое расследование показало, что многие из высшего немецкого командования, несмотря на то что презирали Гитлера и его амбиции, все равно оставались верноподданными Германии. Они сожалели, что Гитлер устроил геноцид, но сами были элитой Германии. Им нравилось ее политическое устройство, а также свой социальный статус и привилегии. Многие из них были фашистами. Возможно, Мюллер и был лидером движения Сопротивления и умер, пытаясь свергнуть Гитлера и власть нацистов, но он явно не был Томасом Джефферсоном. Справиться с диктатурой ему было не по силам.

Кэтрин убрала тарелки после завтрака.

– Хорошо, что история Лены подтверждается фактами. Спасибо за расследование.

– Но ты все равно подозреваешь, что она что-то скрывает?

Кэтрин кивнула:

– Ни капли в этом не сомневаюсь. Есть еще какая-то тайна, я просто не знаю какая. Не знаю почему, просто чувствую, что есть какая-то недосказанность в этой истории. Возможно, эту тайну мы никогда и не узнаем.

У Лиама зазвонил сотовый телефон. Он посмотрел на номер, удивленно приподнял брови и жестом подозвал Кэтрин.

– Лиам Таггарт. Здравствуйте, Артур. Сегодня утром? Не знаю, я должен обсудить это с миссис Локхарт. Я вам позже перезвоню. До свидания.